Про Чубайса, Бубу и угукалкуХрупкие блондинки всегда мыслят грандиозно. Им подавай отель побольше и мех подлиннее. Еще в Москве я периодически наступала на горло Лесиной «ойсмотрикакаявиллаклассная» песне. «Вилла» и «переночевать в пути» - диссонанс похлеще опиумных баронов с приключениями. Леся была умной блондинкой, с отсутствием потребности в виллах соглашалась, но надежды не теряла. Если не терять надежды, обязательно получишь от судьбы пряник. Хотя бы в виде моей сговорчивости на парочку «ойсмотрикакаяклассная» вилл. Сегодняшний отель был выбором Леси, и выбором крайне удачным.
Phu Chaisai Mountain Resort & Spa был расположен в горах. Точнее – на горе. Кроме отеля, другая цивилизация на горе не присутствовала. И рядом с горой тоже не присутствовала. Небольшой отель на соседней горе считать не будем. Постояльцы были одиноки в своем бамбуковом мире. Небольшие домики уступами сползали по склону горы, а вокруг бушевали джунгли. Phu Chaisai Mountain был не просто отель, а отель с философией. Он всячески создавал иллюзию края света. Край света был удачно оттенён натуральными материалами и пышной зеленью. «Философия аутентичности» - это был уже мой пунктик.
соседняя гора
Мы взобрались на отельную гору аккурат после неслабого ливня. Неслабый ливень налил луж, которые благополучно стекли с горы, и разбудил местного Чубайса. Хотя тайцы и говорили, что это просто в генераторе что-то замкнуло от дождя и свет будет через полчаса. Тайцы – очень ответственный народ. Они обязательно выполняют свои обещания. Если тайцы говорят, что свет будет через полчаса, то свет будет. «Через полчаса» - это не время. «Через полчаса» - это основание для надежды.
Через полчаса Чубайс не проснулся. Обиженная техника моргала красными огнями умирающих аккумуляторов. В джунглях смеркалось. Кондиционер заявил, что раз электричество спит, то и он работать не нанимался. В темноте Леся перепутала мыло и молочко для тела. Сравнение мылкости и внимательное обнюхивание выявило, что перепутали как раз мы с Киром, а Леся молодец. Гору накрыла темнота.
На сей раз подсчет постояльцев был удачно проведен в ресторане. В отсутствие света все подтянулись на ужин одномоментно. Кроме нашего, занято было еще три столика. В несезон на севере можно удачно снять себе почти целый отель.
В джунглях тихо переговаривались невидимые птицы. Иногда в птичий шепот вмешивалось громкое «угу». Напрягли свои скудные орнитологические познания, перебрали знакомых птиц, вспомнили все кря-курлы-кукареку. Неведомое угу не нашли, обозвали угукалкой. Так мы с Лесей и Киром нашли в джунглях новое животное.
Мы пили вино на террасе над обрывом. При свечах. Света по-прежнему не было, но до этого уже никому не было дела. Пришел Бубу, белый, лохматый и уютный. Бубу был собачьим ангелом. На краю света не бывает простых собак. Мы пили вино, Бубу лениво наблюдал за золотыми карпами в бассейне за нашей спиной, птицы шептались, свеча горела, пианист что-то негромко наигрывал. Если рай не такой, то это не рай, вас обманули.
Потом мне захотелось вспомнить былое и я пошла пугать Лесю и Кира. Они надеялись, что я сбацаю собачий вальс одним пальцем, а меня потянуло на Грига. Генератор вдруг починился. Я всегда знала, что Григ велик.
Заканчивать вечер на краю света никак не хотелось. Помог начавшийся ливень. Ровно через три минуты местный Чубайс проснулся опять и свет отключил во избежание. Тайцы опять попытались рассказать про генератор. Судя по всему, местное электричество только в сухую погоду бывает. В дождь провода намокают и электроны боятся прыгать через лужи.
Идти в домик под одним зонтом по узким темным тропинкам было… эээээ…романично. Стафф нес зонт, фонарь и следил, чтобы мы все трое дружно не навернулись. Наш домик был самым верхним, темных дорожек до него было немного. В номерах обнаружились резервные фонари, видимо электроны в проводах здесь часто пугаются всего подряд.
Без электричества кондей не хотел работать даже ночью. Прикинула варианты. С вариантами было негусто – задохнуться с закрытыми окнами или время от времени нервно вздрагивать от шума с открытыми. Первый оказался несостоятельным уже через пять минут – уснуть в духоте шансов не было. Пришлось открыть окно на террасу. Терраса выходит на крутой склон, до земли высоко, так что бояться, что кто-то зайдет, вроде как малоосновательно. Дверь на террасу открывать побоялась. Мало ли как выглядит животное, которое мы открыли в джунглях. Окно прикрыла москитной сеткой – если неведомое нечто кинется меня жрать, пусть подавится москиткой. Душно было все равно, но задремать удалось.
В этот момент в дверь террасы отчетливо постучали. В дверь. Террасы! В дверь террасы над обрывом!!! Постучали, пробубнили что-то нечленораздельное. Чубайс не сплоховал. Он полночи бдил, ждал три волшебных стука, после которых свет надо врубить. Электрификация пришла в ночные джунгли. Лампы, которые заботливая горничная до проказ Чубайса включенными оставила, громко сказали «чпок» и включились. Кондей тоже не отстал, принял активное участие во всеобщей вакханалии. Добавил к ламповому «чпоку» свой, мигнул красным глазом и ну себе холодным воздухом дуть.
Зря напрягался. Холодный пот меня раньше прошиб. Подскакиваю спросонья на кровати. За окном джунгли, в джунглях темень. В окно какая-то скотина стучится, свет с кондеем в номере включает. Заботливая такая скотина. Я сижу в свете ламп как рыбка в аквариуме, на террасе бубнят и топчутся, топор у завхоза, рыбка раздета, до земли с террасы несколько метров. В метре от кровати за окном, надежно закрытом на бронебойную москитную сетку, в джунглях квакают, крякают и угукают. Ну чистый дурдом.
Добежала до халата. Халат, чтоб вы знали, в некоторых ситуациях нужен не меньше топора. Вооруженная до зубов халатом, мужественно закрыла окно. Топчущихся на террасе разглядывать не пошла. Записала топор в список предметов первой необходимости. Дела на сегодня закончились.