Наш красавец-конь
Мы уже устали от толп туристов накануне в Камакуре, поэтому старались в Никко не ходить по храмам, где был большой ажиотаж. Мы только заглянули в храм Футурасан-дзиндзя, посмотрели на его роскошное оформление и зашли в сокровищницу с очередным потрясающим японским садом и огромными голодными карпами в пруду, которых можно было даже погладить – они готовы были съесть даже палец.
Один из самых известных храмов Никко Ринно-дзи находился на реставрации. А в Японии реставрацию проводят так - заключают реставрируемое здание в огромный короб, образуя страшную громадину, типа советской. Получается, что здание целиком скрыто под кожухом, сверху, как положено, обтянутым изображением оригинала. А все леса уже спрятаны внутри. При этом внутрь здания вход не закрывают - для туристов при покупке билета вход по-прежнему открыт.
Нас не очень интересовала прогулка среди толп внутри очередного, пусть и очень помпезного и почитаемого святилища, когда весь фасад скрыт за реставрацией.
Поэтому мы предпочли в тишине, под пение птичек, погулять по окрестным лесам.
Обогнув монастырь и оставив там всю страждущую толпу паломников и туристов, мы вышли на совершенно безлюдную тенистую тропу, выложенную из валунов, поросших мхом и окруженную вековыми деревьями. Вдоль этой тропы то тут, то там среди камней показывались миниатюрные святилища микоси, древние, зачастую уже разваливающиеся, и покрытые толстым слоем мха тории, ведущие к ним. Эта прогулка показалась нам гораздо интереснее посещения помпезных храмов, которые мы только что оставили вниманию прочих приезжих в Никко. Мы как будто оказались в средневековье, веке в 15, в эпоху сегунов и самураев.
Затем мы вышли к берегу горной реки. Прогулка тоже была незабываемой. Река напомнила нам Карелию, в которой мы были этой зимой. Там же на тропинке стоят в ряд десятки древних каменных изваяний - фигурок Дзиндзя, покровителей детей и путешественников. Все в красных шапочках и передничках, которые им вяжут женщины, потерявшие своих детей. Причем шапочки и переднички связаны четко по размеру каждому изваянию. Считается, что таким образом они умилостивляют божеств, чтобы те разрешили их погибшим детям покинуть ад, в котором они оказались, так как своей смертью заставили родителей страдать.
Неожиданно мы попали на местное кладбище, хотели еще прогуляться по ботаническому саду. Однако в него опоздали – он уже оказался закрыт. Утешились катанием на качелях на пустой детской площадке.
А ближе к вечеру, гуляя по опустевшему городку, мы заглянули в один из домов, где на первом этаже находилась лавочка, торгующая чаем и местными сладостями. Там мы разговорились с Эрикой, дочерью хозяйки, которая приехала к родным из Токио, где она живет с семьей. Чуть позже к нам присоединились и хозяева-родители. Они усадили нас за стол, налили чая и дали попробовать разные рисовые сладости, продающиеся у них в магазинчике. Продегустировав их все (сладким оказалось только одно печенье), мы отметили, что японские сладости здорово отличаются от наших. В России сладости обыкновенно сладкие, а не соленые или перченые. За разговором мы выяснили, что почти все печенье хозяева делают сами. Однако упаковка каждого печенья настолько красива, что вообще жаль его есть - не хочется рвать такую красоту. В знак признательности за чай и предоставленную возможность попробовать японских сладостей, мы взяли у любезных хозяев набор печенья. Правда, не то, которое попробовали и даже не их производства, но на которое я сразу положил глаз. Оно оказалось тянущимся и довольно дорогим, а по вкусу - ничего особенного.
На второй вечер в Никко мы решили не ходить в идзакаю после онсэна, а предварительно, по совету Юджи, зашли в местный супермаркет, где после 6 вечера цены на сегодняшние продукты (упаковки бенто) падают от 30 до 50%. Мы не удержались и набрали там огромное количество всяких наборов с лапшой и суши, японские пельмени, сладости, которых еще не успели попробовать, а также фрукты и пиво. Действительно, последнее после онсэна пошло хорошо. Глаза разбегались от всего того ассортимента, который продается в больших супермаркетах (в отличие от маленьких и повсеместных FamilyMart или 7-Eleven).
Местная парикмахерская
Типичные дома местных жителей
В антикварной лавке
Никко был самым прохладным местом за все наше путешествие. Однако и здесь днем было за 25. Подмерзнуть можно было только вечером, возвращаясь из идзакаи, или под утро, когда нам пришлось включать кондиционер на обогрев (другого отопления в доме Юджи не предусмотрено). На улице мы обошлись одной моей толстовкой на двоих - весь остальной багаж вместе с букетом из разнотравья Сакурадзимы мы оставили в отеле в Токио, чтобы не таскаться с ним.
Чтобы понять, как включить и настроить кондиционер, нам пришлось сфотографировать пульт и воспользоваться Google Translator, чтобы хоть как-то понять из иероглифов, где находится кнопка включения и регулировки температуры. На удивление, у меня это даже получилось.
Утром 06.05 нам предстояло выселиться из гостеприимного хостела Юджи и ехать в Киото. Но перед отъездом мы решили сходить на рыбалку на те пруды, что обнаружили накануне. За 1300 йен с человека и 1000 йен проката снаряжения в час (удочка, наживка, сачок) мы наловили килограмма 3 форели, получив массу удовольствия.
За все мы заплатили 4600 йен, с доплатой за приготовление улова. Конечно, спортивная рыбалка - это несколько не то, что в живой природе. Но просыпается такой азарт. Мы таскали рыбу одну за другой. Особенно везло Насте как новичку, она и вытащила самую крупную особь, около килограмма. Мне кажется, наши соседи-японцы слегка опешили, когда мы пришли и перетаскали из пруда почти всю рыбу - у них что-то не особенно клевало. Главной проблемой для нас оказалось вытаскивание крючка, глубоко застрявшего в глотке рыбы - нам даже дали специальное пластиковое приспособление и безуспешно учили нас с ним обращаться (мы так и не смогли понять, как его правильно использовать).
Из нашего богатого улова мы решили взять 4 самых крупных рыбы и пожарить (все услуги по разделке и приготовлению оказываются на месте), а остальное забрать, чтобы подарить гостеприимному Юджи. Все равно мы отправлялись в Киото, и ничего не могли поделать с выловленной рыбой.
На вокзале Никко: