НАШИ ПУТЕШЕСТВИЯ

И вновь дорога. За окном – поля и фермы. Стаи ветряков, стоящих стройными рядами. Вот одинокий вертолет. А там - воздушный змей. И даже мост одноимённый над проливом Большой Бельт, коим датчане так не зря гордятся! Мы едем по нему с положенным восторгом. И даже солнце показалось из-за туч впервые за весь день. А вслед за ним - и парусник мечты в проливе, манящий алым цветом парусов. Бывают, значит, паруса и алые на свете, но вот являются не всем и только в правильный момент - нежданный…

А что за люди под водой у тебя на одном из копенгагенских снимков? Жуть какая...

Люб, ты тоже текст игнорируешь? Точно я не знаю, это какие-то герои сказки, но не уверена, что андерсеновской.

Людочка, ааааа..... как здорово!!! Хочу хотя бы в Скандинавию!!!! Здорово. Читаю все внимательно и фото разглядываю очень пристально! Жду продолжения сразу листиков так на пять.

Спасибо! Уверена, Скандинавия Вас точно дождется! С продолжением на пять листков загвоздочка: завал на работе и инет дома что-то еле тянет.

Люда, я уже присматриваю себе на "Винском" маленькие поездочки по Скандинавии, чтоб сел на скамейку и любуйся закатом-восходом и т.д. и т.п.

Почему? У тебя и в тексте точно не сказано, что за подводные жители и почему они удостоились памятника. А вообще - фотографий так много к одному кусочку текста, что есть риск забыть что к чему.

Четвертый день (28 июля).
Проснувшись после сладкого, под шум ночного дождя, сна в не помню, каком отеле с большим бассейном, расположенном у елового леса (кажется, в городке Хансхольм всего-то один отель и есть), мы отправились в порт. Пять минут – и мы у терминала, где нас уже ожидает девятипалубный паром «Norröna» компании «Smyril Line», готовый плыть навстречу атлантическим ветрам и… долгожданной Исландии! Norröna … Нет на свете ничего более скандинавского, чем это старинное слово. Сердце приятно защемило от предвкушения.


Правда, готовый-то он готовый, но поплывёт не скоро – часа через два. Нам было это непонятно, но сегодня пришлось поверить на слово Андрею, твердившему, что посадка на этот паром должна производиться очень заблаговременно. Лишь позднее все отлично убедились, почему.
Итак, мы поднялись на борт, расселились по каютам и торжественно высыпали на палубу. Солнышко нежно припекало, раздаривая веснушки, свежий морской бриз приветливо трепал волосы, впереди нас ожидало двухдневное плавание, потом Исландия, потом опять плавание, потом… Жизнь была прекрасна, очень прекрасна и казалась бесконечной!

Корабль пока никуда не двигался, но энергия выпирала через край. Мы фотографировали всё, что было видно с палубы, то есть, невзрачный порт - ведь это часть истории почти невероятного путешествия! Он был дорог тем, что мы его покидаем, чтобы уплыть туда, к марсианским ландшафтам! А потом вернуться.
Волны разбивались о причал и разлетались фонтанами белых брызг, чтобы набежать вновь. Вода у берега рябила разноцветными пятнами: от бирюзовых до ярко-синих. Как тогда, пару лет назад, в ирландском порту. Но что это всё же такое? Водители и гид сказали, что тени от облаков так изменяют цвет воды. Нет оснований им не верить - моряки, но всё же… Ведь нет такого разноцветия, когда плывёшь по океану, по морю, по заливу, по реке. Бывают пятна посветлее, потемнее, бывают отблески заката рыжего и блеск луны, но чтоб оттенки синего менялись – никогда. Но почему такое возле островов? Быть может, потому что мелководье? Или у берегов так небо с солнцем красят воду в бирюзово-изумрудный цвет? Мне это любопытно, но не очень. Какая разница, что радость доставляет? Пусть будет тень от облаков, раз говорят хорошие ребята.
Друг Лёха говорил тогда в порту ирландском, что чайки меткие… И тоже не соврал, как видно, знал! Ещё мы даже не отчалили от берега, как я помечена была вниманием этой птицы, спикировавшей нагло рядом в тот момент, когда я радовалась жизни так беспечно, и хорошо ещё – с закрытым объективом! Знамение пало на штаны... Голуби моря – вот кто эти чайки!!!
Я постиралась, вышла из каюты, и вновь на палубу – сушить штаны посредством ветра странствий. Все были рады мне. Андрей сказал, что это редкость, это к счастью. И мыло подарить мне обещал на случай, если такое счастье снизойдёт опять с небес прибрежных на мой не безграничный гардероб.

Но что-то здесь мы застоялись. Одиннадцать пробило уж давно. Паром не шелохнулся. Пора бы уже плыть, но он стоял. По теме этой лишь ленивый не прошёлся, ирландцев вспомнили - те тоже отплывали не по графику, а от балды.
Но шутки шутками, а плыть и впрямь пора бы. Отправили Андрея к капитану… Ну, где он там пропал? Отчалили в 11-25! На палубу тогда Андрей явился, загадочно довольный. Однако на вопрос, о чём же говорил он с капитаном, лишь смех последовал многозначительно протяжный, приоткрывающий переговоров суть весьма невнятно… Что ж, главное – плывём.
Обрадовался ветер и начал с ног сбивать всех тех, кто жадно всматривался в море, столпившись на носу. Он надувал, как шар летучий, все штаны и куртки, и даже джинсы, на воздух поднимал он сумки, болтающиеся на плечах туристов, он был готов поднять на воздух даже нас самих! Но мы восторженно держались. За поручни - иначе б унесло. А если б на коньках – то точно за борт. Что, не взлетаем? Нет, зато плывём!

Затрепетал и фирменный флаг корабля с изображением совы серьёзной с суровым скандинавским взглядом. Очевидно, тот флаг трепали ветры злые уж не раз – край так обкусан, будто у совы щипали перья. Да мало ль кто в Атлантике напал! И в свете этого, конечно, справедливо, что только мы отплыли - дядька из команды спустил предусмотрительно флажок и спрятал в сундучок, он там сохраннее…
Попив в каюте чаю, направились мы с Ирой загорать. В шезлонгах разместившись, всё думали, когда же станет жарко, как обещал Андрей. А сами кутались, лицо одно на солнце выставляя. Быть может, он в тот раз возил в Исландию моржей, что те в купальниках по палубам болтались и солнечные ванные принимали, будто здесь курорт? Иль правда с тех времён захолодало?
Народ вокруг читал активно книги. Где только можно было сесть иль лечь, и даже на полу. А волосы у них стояли дыбом – у тех, кто, как и мы, в шезлонгах загорали с ветерком, быть может, от сюжета иль от ветра, или от природы…

Прошли часы и километры моря, и на открытой палубе прохладно стало пребывать. Запасмурнело. Может, даже задождило. В тумане еле-еле проступали берега. Норвегия пока? Наверное. Да Бог с ней. Стало скучновато. Паром фарерский всё-таки скромнее в целом, чем скандинавские его большие братья. Пошла в бассейн – хотелось хоть поплавать вдоволь, но это совершенный лягушатник, где детвора восторженно гоняла от стены к стене одну единственную, хоть и сильную, волну. Осталась сауна – погреюсь там немного, а после прям за шведский стол – объемся, лопну, дальше что – не знаю.
Вот ужин сытный позади, весьма достойный. Проведать стоило бы океан – уж вечер наступил, почти что девять. Да вроде пасмурно там как-то за окном, не интересно… Какое заблуждение! Не нужно никогда смотреть на мир сквозь окна ресторанов - упустишь главное, проверено в который раз.
Я вышла прочь. На ветер, холод… на закат прекрасный! Чуть не опоздала! Проела я такую красоту… Ещё немного, и как в сказке про цветочек алый, было б поздно. Но мне досталось красоты сполна – сегодня щедры океан и солнце, терпимы, снисходительны они к неопытным гостям беспечным, не чувствующим истинных моментов времени...
Солнце уходило. Большое облако, наполненное закатным теплом, повисло над океаном позади парома и… нет, не бросило на него тёмную тень, а наоборот - залило своим золотисто-розоватым цветом целое озерко посреди бескрайней водной синевы. Значит, облака на самом деле красят воду?
Я обернулась и ахнула… Мы плыли на закат! Невероятно многомерный. Из-за трубы парома, словно пар гигантского гейзера, почти осязаемо близко клубилось столбом светящееся изнутри густое золотое облако. Остальное небо казалось позади далёким фоном. Скорее, на самый верх, на нос корабля!
Ветер молниеносно раздувал облака, и небесные метаморфозы, как калейдоскоп, преподносили взору всё новые и новые нерукотворные картины, одна другой чудеснее. Где-то далеко, куда катилось солнце на ночлег, облака слились в единый золотистый пышный фон, словно распахнутое королевское одеяло, готовое принять светило и укрыть его в уюте и тепле до утра. Сверху серым пятнистым кружевом, раскрытым веером по небосводу, как будто вырисовывалась арка для небесного шатра. А перед самыми глазами то тут, то там вдруг появлялись клочья атмосферной ваты, а то и отблеск крыльев неизвестных птиц.
Мы обгоняли облака и словно заплывали вглубь иного мира… Как будто небо приближалось. Казалось, что корабль вот-вот войдёт в небесные врата – так близко разворачивалась панорама, так низко пролетали всё новые и новые караваны и хлопья сероватых облаков на фоне тех, что освещались солнцем. Оно уже так низко, что его почти не видно за толщей пелены густой, висящей вечерами возле горизонта.
А вот и птица чёрная из плоти и из крови, мистически летящая над гладью океана одна среди оранжевого неба и чёрных клочьев нереальных облаков. Как будто бы иная с ней реальность прорвалась в наш мир, пытаясь материализоваться прямо перед кораблём из таинств небосвода, а может, из глубин бескрайних космоса…
Нет, Солнце нас с собой не заберёт. Оно блеснуло напоследок золотой короной возле горизонта, и над океаном воцарилась предночная сероватая синь. Лишь низ облаков окрасился ещё на несколько минут в алый цвет, гладь океана отозвалась розоватой рябью, и ночь вступила в свои права, теперь уже до самого утра. Но Океан не торопился – он всё еще играл с нами, являя иногда редкие белые серебристые гребешки посреди темнеющей с каждой минутой глади.
Несмотря на пронизывающий и сбивающий с ног ветер невозможно было оторвать взор от горизонта. По ту сторону реальности было солнце, а по эту – мы, маленькие люди. Самую верхнюю и ветрено-холодную палубу оживляла лишь горстка самых увлечённых фотографов, которые безмолвно понимали друг друга и, по-видимому, согреваемые общностью приоритетов, стойко дрогли здесь в незримом единении до самого захода солнца, то прячась за углом от ветра, то снова выходя на нос. И уж сложив штативы, фотоаппараты и кинокамеры, с почтением и благоговением прежде, чем уйти в тепло закрытых палуб, усталый, каждый подходил на самый нос, чтобы заворожённо посмотреть вперёд: почтить закат и океан, и бесконечность, и ветер, так немилосердно дующий в лицо, и этот миг запомнить, глядя будто в саму вечность не через объектив – глаза в глаза. А кто-то оставался здесь и после, не думал уходить, возможно, в ожидании явления Луны…