НАШИ ПУТЕШЕСТВИЯ

На нас, боюсь, было существенно меньше)) И да - мы тоже бегали В принципе, я с жарой дружу, у нас пакт о ненападении))

Аютайя вся состоит из этих ватов, что поделать. Зато потом больше их не было - вот-то Киру было раздолье))

Оранжевые ребята - красавцы. Инопланетное сочетание хламидок и камер, да еще на фоне древней архитектуры, завораживает.

Только что открыла для себя Ваш отчет. Восхищаюсь, удивляюсь, преклоняюсь и... немножко завидую. Какое классное путешествие! А мы-то, которые были только в Бангкоке и Паттайе, считали, что видели Таиланд...

Чуть не пропустил начало окончания Зачотно, адназначна А в Тай как охота...

Два кусочка осталось) До НГ должна осилить))



Не то слово. Леська с Киром едут почти по этому же маршруту, но более вдумчиво. Я тут уже умерла от зависти. Вот думаю - дозрею, сниму микроавтобус и организую путешествие для страждущих по местам боевой славы)) Жалко только, больше 8 пассажиров с моей категорией низзя....

Продолжаем мечтать здесь

День шестнадцатый

Про постную говядину и гнилые досочки

Утренний завтрак на террасе над Канчанабури настраивал на лирический лад.





Лирику портили только вездесущие китайские дети. У китайских детей есть потрясающее свойство: два китайских ребенка способны находиться везде и одновременно. Три китайских ребенка способны сымитировать демонстрацию, четыре – государственный переворот. Нам досталось пять китайских детей. Куры, мирно клевавшие крошки на террасе, при приближении банды готовы были рыть себе норы прямо в деревянном полу.

С wall-view номером Кир с Лесей распрощались без видимого сожаления. Наш путь лежал через дамбу Ме Клонг (Mae Klong Dam) на противоположный берег реки Квай. Километрах в пяти от дамбы, в окружении рисовых полей, на одном холме -буквально пагода к пагоде - расположены два храма: Ват Там Као Ной (Wat Tham Khao Noi) и Ват Там Сыа (Wat Tham Sua). Ват Там Као Ной построен китайским аббатом в 1883 году в китайском, соответственно, стиле – с высокой семиярусной пагодой и множеством мельчайших архитектурных деталей.





Расположенный рядом Ват Там Сыа – Храм пещеры Тигра – сооружен в традиционном тайском стиле. На вершину холма к огромному золотому Будде, установленном в полукруглом куполе, можно подняться медленно и правильно - преодолев 157 ступеней, а можно быстро и малодушно – на подъемнике.







Самый потрясающий вид на храмы – издалека, но как раз издалека шедеврально запечатлеть холм с двумя ватами практически невозможно. Дома, домики, домишки, гаражи и сарайчики, сдобренные изрядным количеством фантастических тайских проводов, на равнине портят все ракурсы. Пока мы безуспешно искали точку, с которой тайские электрические нанотехнологии не будут неаппетитной паутиной оплетать картинку желанного холма, дорога вывела нас к китайскому кладбищу. Кладбище оказалось живописным, но никто из нас из машины не вышел. Сфотографировали из окна, отчего-то сочтя свое присутствие у захоронений неприличным.

Дорога плавно изгибалась по равнине параллельно реке. Девочки тянули Кира к очередному вату - Там Мангкок Том (Wat Tham Mangkok Thom). Кир сопротивлялся, девочки интриговали. Путеводитель живописно рассказывал, что сей храм известен орденом монашек, практикующий медитативный транс на поверхности озера. Когда-то надводной медитацией привлекла внимание к монастырю одна пожилая монашка, и теперь ее последовательницы умело стригут деньги с желающих посмотреть на диво дивное и чудо чудное – зрелище, понятное дело, не бесплатно.

Отзывы бывалых описывали далеко не столь привлекательное зрелище: и монашка толстая, и воды под ней почти не видно – пойди разберись, отчего она ловко кружит по поверхности водоема. В общем, в ват, удачно находящийся прямо на нашем маршруте, надлежало заехать и все проверить, объяснили девочки хмыкающему Киру.

Отчего-то у нас с Лесей сложилось впечатление, что озеро должно находиться в пещере. Медитативному трансу в наших с Лесей фантазиях как нельзя больше соответствовал пещерный антураж. Женские фантазии вечно приносят их авторшам вместо романтично алых парусов или брутального коня с принцем голубой крови приключения на пятую точку. А потом оказывается - или паруса вином облили, или в принце голубая не только кровь. Нет в мире совершенства. Нарисовав себе картинку с пещерным озером, таинственно освещенным неверным светом редких факелов, мы первым делом отправились искать пещеру.

Пещера нашлась по указателям. Смотрительница провела нас вглубь скалы и ткнула пальцем. Мы уставились на надпись "to the cave". Никаким озером и близко не пахло. В пещеру вела дыра, в дыре нора. Есть ли в норе кролик, мы полезли выяснять втроем. На карачках. Что надо было найти в пещере и какую великую ценность это что-то несет, никому из нашей троицы известно не было. Зачем лезть к этому непонятно чему на четвереньках, задевая попами своды пещеры, и подавно было неизвестно, но когда это нашу безумную троицу останавливало? Горизонтальный крысиный ход сменился лестницей в вертикальном крысином ходу. Мы с Леськой путались в своих длинных юбках, в которые обернулись во имя соблюдения тайско-храмовых приличий. "Мы туда зачем лезем, кто-нибудь может объяснить?" - решил призвать к порядку девочек Кир. Девочкам не пришлось ничего выдумывать - пещера неожиданно закончилась. "Ну и? - хмыкнул Кир. - Удовлетворились?"





Девочки не удовлетворились. Кир выслушал рассказ про мухлеж с религиозным трансом в воде и тоже слегка увлекся. Водой оказался бассейн, и было он вовсе не в пещере. Врут все путеводители про паруса и голубых принцев. К бассейну мы подошли, когда действо уже заканчивалось. Отчеты свидетелей, в отличие от путеводителей, не соврали. Монашка действительно была огромная. Рассмотреть за ней, транс там религиозный или три маленьких тайца по дну бегают, создавая завихрения, было невозможно. В очередной раз мысленно поаплодировала умению тайцев делать деньги из ничего.



Полуденное солнце принялось за свое. Все живое расползалось по углам. Огромное стадо столпилось под деревом, пытаясь сунуть в тень хотя бы хвост. Тем, кому не повезло, вместо места под деревом досталось место под солнцем. Страдальцы бродили, пугая окружающих тощими боками. Теперь знаю, почему тайская говядина такая постная.





Вооруженные до зубов картой Канчанабури, мы ехали к Гигантскому дереву. Дерево было обозначено на карте как отдельный объект. Про объект, в кои веки, ничего не знали даже любительницы смотреть на все подряд девочки. Волшебные тайские карты были в своем репертуаре - направления и расстояния были в них вещью условной. Но мы уже приноровились к тайским картам. Нас уже невозможно было смутить странностями пространственной геометрии. Найденное дерево могло бы стать отличным фоном для рекламной компании Хонды.





Сделав круг через противоположный берег, мы вернулись в город Канчанабури. Кира, делающего стойку на все, что связано с оружием и войной, интересовали военные музеи Канчанабури. Благо таковых здесь достаточно – Вторая мировая, в которую не ведущему боевых действий Таиланду довелось вступить именно этой провинцией, оставила трагический след на страницах тайской истории нового времени.
Один из музеев расположен в бывшем тюремном бараке прямо на берегу реки. Музей JEATH, названный по первым буквам участвовавших в строительстве «дороги смерти» стран – Японии, Англии, Америки, Таиланда и Голландии – демонстрирует посетителям рисунки и письма военнопленных. Рисунки без всяких дополнительных пояснений расскажут о том, что пришлось пережить строителям адской дороги – изнуряющую жару, влажность, в которой становятся фатальными любые раны, тропические болезни, издевательства конвоиров, каторжный труд. Тысячи жизней, уложенные под рельсы в угоду дьявольскому строительству.

Еще один военный музей находится рядом со знаменитым мостом. Я решила, что войны с меня хватит и в ожидании Кира и Леси надоедала постоянными набегами окрестным продавцам газировки и мороженого. К железным конструкциям моста невозможно было прикоснуться. Температура на градуснике неумолимо приближалась к отметке «ад».

Вернувшиеся через час Кир с Лесей активно поддержали мысль убраться из раскаленного города. К тому времени, как мы подъехали к историческому парку Прасат Мыанг Синг (Prasat Muang Sing Historical Park), бродившие в округе грозовые тучи слегка сбили жару. Безумное солнце все еще портило фотографии, но гулять стало куда как приятнее.

Расположенный в 45 км от Канчанабури Мыанг Синг – Город Львов – был построен во второй половине 12 века. От форпоста кхмерской империи - мощной военной заставы с кхмерским храмом, окруженного внутренней городской стеной - до наших дней дожили только несколько «памятников». Именно так они называются на карте парка. На деле все «памятники», кроме храма - это невнятные кучки кирпичей. Только картинки на табличках да изрядная фантазия позволят опознать в лежащих на земле камнях величественные постройки былых времен. Кроме «памятников» на территории парка находится выставочный зал и древние захоронения.











Последним аттракционом дня стало посещение одной из самых красивых, а потому и самой растиражированной секции железной дороги – моста Thamkrasae Bridge. Сохранившийся участок «дороги смерти» по пути в Намток у пещеры Tham Krasae проходит по старому деревянному помосту. С одной стороны железнодорожного полотна – отвесная скала, с другой – обрыв к реке, а открывающиеся виды не в состоянии никого оставить равнодушным.

На станции Thamkrasae Bridge нашлось расписание движения поезда. По всему выходило, что паровоз прибудет минут через 20. «Надо двигать быстрее!» - решительная Леся двинулась по шпалам. Я подошла к тому месту, где заканчивалась насыпь и начинался помост, и поняла, что у нас проблемы. Следующие несколько сот метров представляли собой сомнительную конструкцию: на высоченных подпорках, которые видели самого Будду, лежали шпалы и рельсы. Посредине между рельсами шел ряд набитых дощечек, по которым и надо было идти. Дощечки определенно познакомились с Буддой вместе с подпорками, но не слишком внушительная толщина не позволила им прожить столь же долгую и содержательную, как у подпорок, жизнь. Я смотрела на полусгнившие и местами провалившиеся дощечки и не могла сдвинуться с места. Я абсолютно не боюсь воды и без всяких эмоций лезу за дайв-гидом на глубину за 30. Я страсть как люблю постоять на всяких краешках скал, вызывая у мужа животный ужас и неистребимое желание применить всю нецензурную лексику одномоментно. И - не боясь ни воды, ни высоты - я с детства до одури боюсь хлипких мостиков. Голова понимает – а ноги не идут.

«Давайте скорее!» - нетерпеливо позвала Леся. «Ну, ты чего?» - спросил у меня Кир. Пришлось рассказывать про мои непростые взаимоотношения с полусгнившими дощечками. В конце концов, имеет женщина право на изящные недостатки? Леся, вон, тоже мышей летучих боится.

Пока я, вцепившись в Кирову руку, брела по мифическим дощечкам, Леся углядела внизу тропу, по которой можно было пройти часть пути, обозвала нас всех идиотами и велела разворачиваться. По тропе дело пошло куда как быстрее. Я получила отсрочку метров на двести и изрядно повеселела. Когда тропа неминуемо перешла на «мост», начало насыпи с противоположной стороне «моста» уже можно было разглядеть. Идти по висящей не пойми на чем конструкции, видя конец пути, было уже проще. Голова услужливо объяснила мою боязнь отрывать ноги от дощечек банальным опасением уронить невнятно держащиеся на ногах сланцы. Сланцы были удобные и любимые, их было жалко.

Поезд застал нас на обратной дороге, когда мы уже спустились с «моста» на тропу. Для начала по мосту – популярному туристическому аттракциону – прошел смотритель и прогнал зазевавшихся. За смотрителем появился ОН. На фоне грозовых облаков желтый состав, двигающийся по полотну на куриных ножках, выглядел феерично. Не зря я, стало быть, рисковала сланцами и душевным здоровьем.

К отелю Boutique Raft Resort мы приехали затемно. Сделав ненароком крюк километров в 30 аж до въезда в национальный парк Сай Йок. Умение тайцев мастерить указатели к отелям в виде накарябанного названия на картонке, прибитой к покосившемуся столбу в стороне от дороги – очень полезное в темноте умение. Это мы уже выяснили, разыскивая Лесину виллу среди полей и слоновьих ферм.
Boutique Raft Resort – традиционный для Канчанабури «отель-на-воде». Подобным жильем разной степени комфортности – от сарайчиков на плотах без удобств и электричества до люксовых рафт-отелей – активно заманивают на Квай красочные проспекты. Заманивают, надо сказать, не зря. За несколько дней в полном релаксе, с мыслями о вечном, под шум несущейся прямо под тобой реки, можно кому-нибудь продать душу. Ну пусть не всю, но изрядный кусок точно.

Конечно же, мы выбрали номера в домиках на воде. По пути к нашему очередному жилью я получила неожиданную сатисфакцию за мост Красае. Хлипких мостков, ведущих к домикам, боялась вся наша троица – рафты под домиками раскачивались, мостки норовили свалиться в воду, а руки были заняты багажом и фототехникой. То есть всем тем, что категорически нельзя было макать в Квай. Удачно преодолев неожиданную преграду, мы закинули вещи в номера и отправились добывать ужин.

«Spicy!» - велел Кир, заказывая неизвестное доселе блюдо «курица в зеленом карри». «Уверены?» - вытаращила глаза официантка. «Уверен, уверен!» - заверил ее Кир. «Точно уверены?» - с хитрым прищуром уточнила официантка. Хитрый прищур нас с Лесей насторожил, и мы тоже решили уточнить у Кира – точно уверен или так, показалось. Кир стоял на своем. Официантка хихикнула и убежала.

Минут через пятнадцать Кир, копаясь ложкой в блюде, неожиданно для присутствующих оказавшемся активно зеленым супом, пытался отделить съедобные ингредиенты от кусков острого перца. Мы с Лесей побросали свою курицу с кешью и заворожено следили за кировыми манипуляциями. В результате раскопок выяснилось, что ингредиентов таки два: кусочки цыпленка и залежи перца. Я поинтересовалась, не начинает ли плавиться ложка. Официантка принесла целую Фудзияму риса и заинтересованно смотрела на Кира. Кир не мог посрамить Отечества в иноземных глазах и мужественно сунул курицу в рот. Мы с Лесей замерли. «А что, нормально!» - заявил Кир, спешно подвигая Фудзияму поближе и сверкая глазами откуда-то со лба. И даже съел еще несколько кусочков. Вот, что значит герой.

Boutique Raft Resort по большому счету только создавал видимость аутентичной жизни на воде. Сьютам с кондиционерами и халявным Wi-Fi до речной аутентичности было так же далеко, как нам в тот момент до северотайского Меконга. С развитием туризма в этом регионе традиционный колорит все больше уступает место комфорту и удобствам. Несомненно, это плохо – уходит навсегда уникальная атмосфера этого места. Несомненно, это хорошо – Wi-Fi с видом на ночной Квай несказанно порадовал нас с Лесей, когда пришлось бронировать отель на Пхукете. Но когда, выключив свет и убрав, наконец, ноутбук, мы с Леськой устроились в бамбуковых креслах на террасе моего номера, атмосферу счастья, разлившегося над темной рекой, вполне можно было пощупать, настолько она была осязаема. И когда пришла пора укладываться спать, я, проигнорировав предупреждения о москитах, так и не смогла закрыть дверь на террасу. Засыпая под звуки несущейся под домиками стремительной Квай, я в очередной раз пообещала себе вернуться в Канчанабури – место, за которое кому-то можно ненадолго продать душу.

День семнадцатый

Про грызунов и олимпийские заплывы

Утром обнаружился виновник ночного скрипа. Оказывается, огромные железные опоры, подчиняясь безумному потоку воды, по ночам переговариваются друг с другом. Не иначе, как моют кости постояльцам. Удивительно - их покачивание абсолютно не ощущается в номерах.



При свете дня оказалось, что в своем устройстве Boutique Raft Resort имеет множество затейливостей. За огромными, в пол, окнами просторных сьютов, постояльцы обнаруживали деревянный помост - некое подобие террасы. За помостом начиналась бурная Квай - никаких тебе ограждений и перил. Судя по всему, прецеденты были - в кои веки вспомнившие про технику безопасности тайцы закрепили за помостом бамбуковые плоты. Видимо, замучились отлавливать свернувшихся от глубины чувств в реку постояльцев баграми в километре ниже по течению. Перила так и не сделали, сохраняли ощущение полного единения с рекой.



Наверняка по той же причине место для купания в реке было оформлено как дыра в деревянном помосте. Дыру по периметру окружала плотная сетка, уходящая в глубину. Это чтобы постояльцев не смыло и не пришлось опять бежать за баграми, будь они трижды неладны. Необычайная предусмотрительность. Опять же, можно гордо упоминать в отельных проспектах про наличие бассейна. Все же тайцы - удивительно изобретательный народ.





Обозрев живописные окрестности, колоритный подвесной мост над Квай и насладившись завтраком на очередной террасе, мы отправились в близлежащий национальный парк Сай Йок. Граничащий с Мьянмой парк занимает территорию порядка 500 км2. Высокие горы, зеленые леса, водопады, бурные реки - весь набор правильного национального парка в Сай Йок в наличии. При одном условии - если вы приехали в парк не в засушливый период.

Одно из наиболее популярных мест парка - водопад Сай Йок Яй. Водопад удачно расположен прямо у шоссе № 323 неподалеку от железнодорожной станции Намток. В идеале посетители должны увидеть падение воды с 30-ти метровой высоты. В водопаде можно купаться. Этот факт, а так же удачное расположение привлекает к водопаду большое количество тайцев, приезжающих сюда на отдых на целый день - с семьями, детьми, собаками и неизменными термосами со льдом.

Привыкнув за время путешествия к полному пердимоноклю с водой, от водопада мы ничего особенного не ждали. Сай Йок Яй в начале мая являл зрителям три невнятные струйки. Кто бы сомневался. Гораздо больше, чем водопад, нас заинтересовал стоящий неподалеку паровоз - именно здесь прекратилось строительство адской дороги.

У шоссе 323 находится еще один памятник военным событиям, один из труднейших участков «дороги смерти» - проход Коню (Konyu). В этом месте австралийским и британским военнопленным пришлось вручную прорубать в скале проход высотой 25 м. и длинной 73 м. Три месяца военнопленные вместе с наемными из местных по 18 часов в сутки махали кирками и молотками во славу японского оружия. Именно они дали смертельному перевалу жутковатое название - Проход Адского огня. Отсветы факелов и карбидных ламп на скалах, искаженные тени и ежедневные смерти - когда-то здесь действительно был ад. Большинство строителей адского прохода умерли от голода, болезней и каторжного труда. В память о строителях дороги, погибших и выживших, у перевала был установлен памятник.







Мы разглядывали макет «дороги смерти», выставленный в мемориальном музее Hellfire Pass . Японские военные инженеры, надо сказать, выбрали для дороги крайне странный маршрут. Вместо того, чтобы огибать особо глубокие долины и холмы, маршрут их пересекал. Время, отведенное на строительство дороги, не подразумевало максимально удобного для прокладки пути. Оно признавало только короткий. И на этот короткий путь были положены десятки тысяч жизней.



Везде успевающий Кир успел разглядеть на информационном плакате, что по шестикилометровому участку бывшей дороги смерти сейчас проходит тропа. Всю дорогу через проход Коню до памятника Кир обвинял отказывающихся присоединиться к военному походу девочек в малодушии и физической немочи. Киру во что бы то ни стало хотелось пройти по тропе. Девочки, прочитавшие, что путешествие по тропе требует хорошей физической подготовки, в свою очередь пеняли Киру на непредусмотрительность и недальновидность. Отправляться в путь по шестикилометровому нагромождению камней, оптимистично названного тайцами тропой, в сланцах и без воды девочки считали неразумным. Девочек было две, они взяли количеством. Кир обиделся, и даже аргумент, что машина наша тут, а мы через шесть километров окажемся черти где, его не утешил. И вообще, если б не девочки, человечество давно бы жило на луне. Женская половина вечно тормозит научно-технический прогресс и еще Аляску продала.

Аляску Кир нам припоминал еще долго, мы почти успели доехать до пещеры Лава. Пещера Лава (Lawa cave) находилась практически напротив нашего отеля – на противоположном берегу Квай Ной. Самая большая пещера Канчанабури славится красиво подсвеченными сталагтитами и сталагмитами. А еще в пещере живут стаи летучих мышей. Мыши свисают вниз головой со сводов пещеры, образуя затейливые гирлянды. Заслышавшая про мышей Леся мгновенно разлюбила все пещеры мира. Авансом. Усугублял мышей тот факт, что в пещеру Лава надлежало идти самостоятельно, без проводника, обученного ловко попадать мышам дробью в левый глаз.

Вход в пещеру располагался на склоне горы. Заросли бамбука по краям карабкающейся вверх тропинки надежно скрывали от солнца, но никак не избавляли от жары. Двадцать пять метров вверх дались почти с боем. То есть с ледяной минералкой и причитаниями женской части группы.

Мыши обнаружились сразу. Пещера освещалась электрическим светом, мышей было видно хорошо. «А если они проснутся?» - обрисовала Леся завязку фильма ужасов. – «Вот проснутся и в волосы вцепятся, и что делать?» «Перестань их со вспышкой фотографировать, разбудишь!» - это уже относилось ко мне. Я представила себе картинку из Леськиного кошмара – тучи мышей, хлопая крыльями, проносятся над головами, выбирая шевелюру погуще. Картинка впечатлила. Пришлось поторопить спутников.





Lawa cave имеет пять залов, каждый со своим названием и освещением. Дойдя до последнего, придется повернуть и проделать тот же путь в обратном направлении - второго выхода или альтернативной дороги в пещере нет. Обратный - это мимо мышей, чтоб они были здоровы. Леся возненавидела пещеры окончательно, я готова была временно присоединиться - в пещере было очень влажно и душно.

По дороге в отель мы разыскали среди местных владельца лодки, который готов был прокатить нас по реке. Быть на Квай и не совершить традиционный заплыв на длиннохвостке - совершенно невозможное дело. Дед с лодкой уже привык, что все туристы считают совершеннейшим must do прокатиться по реке. По крайней мере тариф назвал уверенно. Мы пообещали вернуться через час и порулили в отель обедать.

Налетевший ветер сдувал со столиков салфетки и мелкие предметы. Мы поспешили укрыться под навесом. К салфеткам присоединись фикус и пара неопознанных цветков в горшках. Официантки отловили фикус и собрались ловить тарелки. В воздухе запахло апокалпсисом. Над Квай сверкало и гремело. Мы, было, озаботились судьбой запланированного заплыва, но все закончилось так же неожиданно, как и началось.

Воспользовавшись погодной благосклонностью, мы с Киром отправились на покорение веревочного моста над рекой. Леся, еще вчера слушавшая мои вопли над Красае, обалдело взирала на нас с террасы номера. Мост раскачивался, перекладины вставали дыбом. Но вид на Квай и отель компенсировал все возможные неудобства. Через несколько минут к нам на мосту присоединилась Леся. Кир раскачивал мост, девочки повизгивали, Квай бурлила внизу. Рейд явно удался.





К тому времени, как мы вернулись к лодочнику, погода вознамерилась испортиться еще раз. Заботливый дедушка натянул над утлым челном брезентовый навес, и мы отправились покорять бурные воды Квай. Минут через десять полил дождь, но под навесом оказалось неожиданно сухо и почти уютно. Особенно если уберечь от брызг и капель технику. Каких-то неожиданно красивых видов в паре километров от отеля не было, но на горизонте тянулась живописная линия гор, а время от времени встречавшиеся плавучие сооружения добавляли путешествию особый колорит. Один из встретившихся домов мог стать отличной декорацией для триллера или страшной сказки. Из заброшенного плавучего дома с темными глазницами окон на закате появляется безумная косматая ведьма. Ночами в окнах второго этажа, оплетенных паутиной, мелькает огонек свечи, на конек крыши прилетает огромный черный ворон, а из дома доносятся странные скрипы, всхлипывания и бормотания. Картинка была очень явной - дом произвел на всех троих невероятно яркое впечатление. Настолько яркое, что потом выяснилось, что никто не удосужился его сфотографировать.

Девчонки из сарайчиков выше по течению пытались обратить на себя внимание Кира, отважно прыгая с помоста, но после ведьминого дома шансы их были равны нулю. Кир даже после возвращения восхищался домом и не восхищался девчонками.





В отеле Кир объявил, что от свежего воздуха в нем проснулась необычайная тяга к новостям, и отправился в номер. Новости читать. Мы с Лесей в себе никакой тяги к событиям в мире не обнаружили, порадовались независимости от новостей и современных гаджетов и отправились смотреть на закат к бассейну.

Мысль о купании в Квае не давала мне покоя который день. Леська идею в очередной раз не поддержала, зато согласилась постоять рядом. Смотреть, как кто-то старательно ищет приключения на собственную задницу, веселее со стороны, тут я с ней согласна. Опять же, при случае есть шанс стать свидетелем подвига - многие великие подвиги начинаются с величайших же глупостей.

С моста спелыми грушами падали в Квай тайские подростки. Из воды груши горделиво косили в нашу сторону - мол, видали, бледнолицые? Подростков мгновенно сносило течением за наш отель, где они тремя быстрыми гребками ловко выбирались на берег. Я прикинула свои шансы. С шансами, скажем прямо, было негусто. По сравнению с тайскими подростками я тот еще пловец, моими тремя гребками только Будду смешить. Шансов выбраться на крутые заросшие берега ниже по течению в случае недостаточности трех гребков не было и вовсе. Мы с Лесей представили, как я ловко проплываю в районе города Канчанабури, приводя в восторг туристов на мосту. Туристы фотографируют, улыбаются и машут. И ни одна зараза не догадается прицельно метнуть спасательным кругом. «С ума сошла!» - резюмировала Леся. Но ибовпопешило уже затянуло любимую песню. Окунуться в Квай стало делом принципа.

Законно опасаясь внепланового сплава до Канчанабури, я решила ограничиться бассейном. В бассейне уже бултыхалась американка. Американский муж благодушно взирал на супругу с террасы ближайшего домика. Я улыбнулась американке и шагнула в воду. Через секунду я точно знала, зачем в правой части бассейна привязаны спасательные круги. Если не схватиться за круг, тебя в две секунды шарахнет об сетку с противоположной стороны. Я не хваталась, я точно знаю, что через две. «Ага-ага!» - подтвердила американка, покрепче обнимая круг. «Охренеть!» - сообщила я Лесе, оценивая нанесенный локтям ущерб.

Американке, видимо, наскучило болтаться в бассейне. Стоя на краю деревянного настила, она оживленно переговаривалась с мужем. Муж кивнул головой, американка полезла в открытую воду. Мы с Лесей оживились. Американка отпустила руки от веревки и в мгновение ока очутилась в руках мужа. Шило, как оказывается, не эксклюзивно русский движитель. «О как!» - восхитилась я. «С ума сошла!» - попыталась повторно донести свою мысль Леся. Плыть, в отличие от американки, мне нужно было больше, наши домики находились дальше. Можно, конечно, попытаться прибиться к плоту американцев, они по течению первые. Представила, как вламываюсь в американский номер через окно и гордо шествую в купальнике к двери, произнося что-то типа "ничего-ничего, вы меня не смущаете!" В воздухе запахло международным скандалом. «Пойду скажу Киру, чтобы тебя из номера ловил. Ну или срочно звонил в Канчанабури, если не поймает!» - поняв, что взывать к голосу разума бесполезно, Леся подхватила наши вещи и пошла мобилизовывать Кира.

В реке было уже не так весело. Течением пальцы отрывало от веревки. Я попыталась было подтянуться обратно. Номер не прошел – ноги уносило прочь быстрее, чем я подтягивала их обратно. Оставался единственный вариант - плыть. Я прикинула расстояние до ближайшей бамбуковой перекладины у домика американцев, досчитала до трех и отцепила руки от спасительного каната. Перекладина возникла мгновенно. В реке Квай адское течение. Адское течение норовило утянуть под плоты у домиков. Адское течение швыряло об бамбук. Под бамбук не хотелось категорически – он был острый и больно кололся. Кроме того, в некоторое смущении вводил тот факт, что трубы, подводящие воду к домикам, мы нашли, а вот канализационных труб не обнаружили. Под бамбук и домики расхотелось совсем. Надо было что-то срочно делать, пока руки и ноги еще были целыми.

Пуститься в свободное плавание еще раз я не рискнула. Так и перебирала руками по бамбуковым плотам до номера Кира и Леси. Заодно выяснила, что через огромные окна сьютов в пол от плотов замечательно видно, чем заняты обитатели. Прошу у всех прощения, это случайно получилось. Кир мирно читал что-то, сидя на кровати. Леся с вещами перемещалась медленнее, чем мы с течением, и предупредить Кира о сплаве не успела. Кир немного обалдел, но тут подоспела Леся с требованием срочно меня отловить, пока вечер не накрылся медным тазом и не пришлось мчаться по берегу, пытаясь попасть в меня спасательным кругом. Увидеть меня болтающейся за окном Леся тоже не ожидала.
Про то, как Кир вытаскивал меня на бамбуковый плот, можно написать отдельную главу. Течение сносило, плот качался, бамбук кололся и царапался, руки слабели, Кир ржал, Леся тоже. Пока мы делились впечатлениями от моей дурости, стемнело.

В ночи девочкам захотелось коктейльчика. Всем известно, что пик идиотских женских желаний приходится на ночь. Бар был уже закрыт. Единственный герой дошел до предела женских капризов и отправился с ноутом в номер. Сурово наказал девочкам его не трогать, хероваты в интернете не искать и в реке больше не купаться. Девочки загрустили. Ибовпопешило требовало продолжения банкета. Девочки подумали немного, прыгнули в машину и поехали на поиски приключений 7-eleven.

Единственный запримеченный днем магазин находился километрах в 20 от отеля. А что, девочкам в ночи семь верст не крюк. Разворачиваясь вслед за тайцами через две сплошные на пустынной трассе в кромешной темноте, я вспомнила, что наши права остались в сумках в отеле. «Нет, ну надо же, две бухашки, коктейльчика им ночью приспичило!» - всю обратную дорогу хохотала Леська. Я тоже прониклась ситуацией – две малопьющие законопослушные гражданки раскатывают ночью в чужой стране на черном джипе без прав, чтобы купить себе выпить. Дурдом на выезде!

О своих подвигах единственному мужчине мы решили не докладывать. Отправились на мою террасу, устроились в бамбуковых шезлонгах и смотрели на яркие звезды. Звезды были низко, при желании до них можно было дотянуться рукой. Мы не тянулись - жалко было портить красоту. Так и сидели, слушая шум Квай и думая о том, что Канчанабури - все же потрясающее место.

Aleksa, какой подарок к празднику - продолжение Вашего рассказа!!! Смотрю и читаю - любуюсь, восхищаюсь, волнуюсь - ведь поезда на мостиках - жесткий экстрим!!! Спасибо.

Aleksa, спасибо! Порадовала. Опять окунулась в Тай. Коровок жалко, тут не их есть хочется, а им бы что дать покушать...
И с рекой хорошо, экстримальненько....

Может и Стамбул дождемся..

Адназначна!

Ага, вчера пока не дочитала, спать не легла. Я б не заснула, если бы не дочитала.

Когда у нас следующий праздник?..

А я все время любуюсь фотографиями и мечтаю, чтобы они были покрупнее... (даже Леха уже сдался и стал большенькие фотографии в отчеты вставлять... )

Lucky, редактирую последний кусок, осталось совсем чуть-чуть. Пятилетку за два года)))



Еще крупнее? Исходники-то позволяют хоть плакаты из них делать, но для инет-варианта мне такой размер казался оптимальным - помещается на любом экране одновременно с вполне читаемым по размеру текстом. Нет? Надо загружать больше?

А у мониторов разрешение все больше и фотографии на них все мельче. Мне самым оптимальным кажется размер фото в отчетах Olga911 (ну хотя бы не меньше 800 в ширину для альбомноориентированных).

Lucky, попробую. Вечером как раз собиралась последние фотки загружать - вот на них и проэкспериментируем))

День восемнадцатый

Про котят, кошек и котищ

В мире много потрясающих мест. Сидя перед телевизором, мы с открытым ртом внимаем рассказчику, в самых смелых мечтах не пытаясь представить себя одним из участников безумного приключения. Тем сильней, ценней и удивительней ощущения, когда картинка из телевизора становится страничкой твоей жизни.

Одно из интереснейших мест в Таиланде - Ват Па Луанг Та Буа (Wat Pha Luang Ta Bua), более известный как Тигровый храм. Пару десятков лет назад монах по имени Пра Ачан (Чан) получил в дар землю в этих местах. В 1994 году он основал на полученной земле лесной монастырь. В своих интервью Преподобный Чан рассказывает, что ни о каких животных в качестве основного населения монастыря тогда речь не шла. Животные неожиданно стали приходить сами. В их числе был раненый боров. Чан выходил борова, тот ушел обратно в горы, но на этом история с боровом на этом завершилась. Боров вернулся. И мало того, что вернулся, так еще и привел с собой целое стадо. Свинья - она и есть свинья, что с нее взять. Монахи пришли в ужас – животных надо было чем-то кормить. Благо, мир не без добрых людей – нашлись жертвователи и помощники. Если верить монастырской легенде, разнообразные животные появились в монастыре тем же путем, что и неблагодарная свинья. Прослышав, что в монастыре кормят, лечат и любят, они приходили в Ват Па Луанг со всех окрестных лесов и гор.

Упрямые факты говорят, что первый тигренок появился в монастыре в 1999 году. Выходить его монахам не удалось. Но с этого времени местные жители начали приносить в монастырь малышей, чьи матери погибли от рук браконьеров. С тех пор количество тигров в монастыре только росло. Монахи считают, что воспитывают тигрят в духе буддизма – любви и мирного сосуществования с окружающими. Выросшие тигры, в отличие от диких, совершенно не боятся людей. Но они совершенно не приспособлены к жизни в дикой природе – звери не умеют охотиться и не в состоянии сами прокормить себя.

Ват Па Луанг – место, вызывающее жаркие споры и неоднозначные оценки. В 2008 году Международный центр по защите диких животных (CWI) опубликовал доклад, в котором обвинил работников Тигрового храма во всех смертных грехах. В докладе утверждалось, что спасение тигров – всего лишь красивая приманка для доверчивых меценатов. На деле же в храме проживают тигры, купленные на черном рынке. Озабоченные лишь жаждой наживы, работники храма допускают совершенно не обоснованное скрещивание разных видов тигров, жестоко обращаются с животными, а для большей управляемости и послушности кормят тигров транквилизаторами.

Работники, несмотря на весь буддизм, не готовы проглотить необоснованные, с их точки зрения, обвинения. На сайте Тигрового храма они дают ответы на все вопросы и претензии. Тигриные специалисты утверждают, что заторможенность тигров – это не следствие действия наркотика. В диких условиях дневной сон и ночное бодрствование – естественный ритм для животного. Более того, накачанное транквилизаторами животное гораздо более опасно - оно теряет возможность адекватной реакции на окружающих и происходящее. Дезориентированный тигр, по заверениям работников храма, с гораздо большей вероятностью проявит свои дикие инстинкты в первой же встревожившей его ситуации.

Обвинения в том, что тигров специально воспитывают так, чтобы они были способны жить только в неволе и ежедневно пополнять кубышку своих хозяев, специалисты тоже отметают. Следующее поколение, заверяют они, будет по максимуму ограждено от контактов с человеком. Для этого будет организован специальный «Остров тигра». Подрастающих тигрят буду учить охотиться, после чего выпустят в дикую природу.

В любом случае, защитники животных до сих пор не имеют официального подтверждения своих инсинуаций. Храмовым же работникам тоже нечем крыть обвинения в коммерции. Храм, став популярным местом, собирает деньги за посещения с туристов и получает регулярные пожертвования. Кроме того, здесь бесплатно работает большое количество волонтеров, приезжающих со всего мира ради одной только возможности пообщаться с тиграми вживую. Справедливости ради, и расходы на содержание животных монастырь несет немалые.

Для посетителей Тигровый храм предлагает три разновидности программ: эксклюзивную утреннюю, дневную и вечернюю. Эксклюзивность утренней заключается в возможности более чем три часа лично общаться с большими кошками. Максимальное число посетителей начинающейся в 7.30 программы – 15 человек. В связи с малочисленностью группы свой визит к тиграм нужно заранее подтвердить.

Однажды прочитавших про живое общение с тиграми девочек было уже не остановить. Нам надо было попасть на утреннюю программу Тигрового храма во что бы то ни стало, ради этого мы готовы были закидывать сайт храма запросами каждый день. Бывалые в своих отзывах сообщали, что добиться ответа от работников храма – дело долгое и нервное. Но нас было не напугать - терпение и труд, помноженные на двух страждущих девочек, дождутся любого подтверждения из любой задницы мира.

Добрые сотрудники отеля были готовы проснуться вместе с нами в неприличную рань. Накормить постояльцев нормальным завтраком должен каждый уважающий себя хотельер, сказали нам сотрудники. Все же тайцы – такие очаровашки.

С указателями к храму с трассы дело обстояло как всегда, то есть никак. Я вспомнила, что по дороге в отель видела невнятную дощечку с криворукой надписью и стрелкой. Проблема заключалась в том, что теперь дощечка оказалась против нашего движения. Естественно, была по этой причине всеми пропущена, хоть мы втроем и вглядывались в каждую ерунду на встречном столбе. «А по-человечьи нельзя?» - в очередной раз то ли возмутился, то ли удивился Кир, пока я разворачивалась – судя по километрам, поворот к храму мы давно проехали.

По причине очередного внепланового крюка к монастырю мы подъехали почти к началу программы. У входа посетителей уже ждали волонтеры, призванные объяснить, что делать нужно и что не нужно. По-русски не разговаривали - волонтеров из России или с просторов бывшего СССР в монастыре пока не случилось.
Действо состояло из нескольких актов. Первым был заявлен «завтрак с монахами». Нас построили вдоль длинного стола под навесом, предварительно проверив на соответствие дресс-коду. Не прошедших контроль отправили переодеваться, ибо всех предупреждали – закрытые плечи и ноги для монахов, неяркие цвета для тигров, руками не размахивать, прыжок на месте – провокация. Выстроившейся группе выдали еду, девочкам велели не касаться монахов, а всем вместе – дружно изображать «вай». Стоять смирно, вид иметь подобающий - скромный и благообразный.

Монахов привезли на автобусе. Я скосила глаза на выстроившуюся шеренгу – в моих «одногруппниках» скромности и благообразия было явно больше, чем во всем высадившемся оранжево-красном десанте. До высохшего от старости и солнца старичка, благословившего нас с Лесей на рассвете в Аютайе, привезенной пузатой лоснящейся публике было далеко. Монахи деловито собирали в сумки еду, не сильно реагируя на наш подобающе-скромный вид и дружно-учтивый «вай». Приставленные к монахам помощники на ходу перекладывали улов из монашеских сумок в большие корзины. Пройдясь вдоль всей нашей шеренги, монахи оперативно загрузились в свой микроавтобус и уехали. Я опять вспомнила рассветного старичка и загрустила. Буддизм на коммерческой основе глубокого благоговения, увы, не внушал.



Тигрята пили молоко из бутылки с соской. Сладко пахли этим самым молоком, как все малыши. Хотелось тискать и целовать в нос по очереди и оптом. Мысль о том, что это далеко не домашний зверек, пришла в голову, только когда детеныш сгреб мою руку с бутылочкой своими лапами. Лапы были совсем не котёнкины. Я попыталась отодвинуть руку. Тигренок посмотрел недовольно и надавил лапой посильнее. Ты, мол, мать, не забывайся. Пришла кормить – корми. А то никаких носов на вас не напасешься.



Леськин питомец, налопавшись молока, сладко дрых у нее на руках, демонстрируя окружающим пушистое полосатое пузо. Вызывал неподдельное умиление и очередное желание целовать в нос. Мой продолжал буянить – отказывался фотографироваться и рычал совсем не по-детски, размахивая недетскими лапами. Опять, мол, забываешься, мать. Я тигр, а не плюшевая кошка. Р-р-р на тебя три раза.



Наевшиеся малыши расползлись по деревянному помосту. Ошалевшие от восторга посетители расползлись следом, и только периодические предупреждения от волонтеров заставляли их принять приличествующий месту вертикальный вид. Тигрят тискали и чмокали в нос даже привыкшие волонтеры, что уж говорить про впавших в экстаз туристов. На террасе были не только малыши. Компанию за завтракам нам составляли и тигры-подростки, и совсем взрослые особи. Но это был совсем не их звездный час – тигрята с легкостью перетянули одеяло восхищения на себя. Тем более, что подросшие тигры должны были стать героями следующего действия – прогулки.